В Париже состоялся непубличный показ фильма режиссера Ильи Хржановского "Дау" о жизни советского физика, лауреата Нобелевской и Сталинской премий Льва Ландау.
Публичный показ отменили из-за сцен насилия и секса, многие из которых оказались реальными. Фильм стал смесью реалити-шоу и документалистики и произвел невиданный фурор ("Страна" подробно про "Дау" писала). При этом часть съемок происходили в Харькове, а среди актеров значатся украинские политики и журналисты.
Мы опросили участников о том, какую роль они сыграли в скандальном кино, и что это вообще было.
Михаил Добкин, народный депутат:
"Я снимался в кино 10 лет назад. Помню, ко мне как к городскому главе приехал кто-то от режиссера и договаривался по поводу съемок. В тот момент, как и сейчас, Харьков пользовался успехом. И для города было почетно снимать кино мирового масштаба. Хотя проект доставлял массу неудобств горожанам. Режиссер Илья Хржановский требовал перекрывать улицы. Это создавало дискомфорт. Сначала я не очень обрадовался. Но режиссер, очень современный и активный, объяснил мне некоторые вещи, что изменило мое представление о кино. Он рассказывал, что съемки будут проходить одним дублем и что актеры вовсе не профессионалы. Чем мог, тем помог ему, в плане организации. Чуть позже режиссер предложил мне тоже принять участие в кино.
Тогда мне пришлось играть самого себя, ведь должность мэра города на тот момент была эквивалентна должности первого секретаря харьковского горкома КПУ. Вообще, как я понял, в этом и была задумка: приглашать на роли людей, которые будут «понимать» свою роль. Так на роль энкавэдэшников набрали бывших заключенных – кто, кроме них, может передать работу НКВД? Съемки проводились в различных частях города, а основной съемочной площадкой стал павильон на улице Новгородской. Спустя какое–то время создатели фильма выкупили у частников полуразрушенное здание бывшего открытого бассейна. Нас же снимали на территории одного из НИИ на улице Дарвина. Как объясняли нам тогда организаторы, в этом НИИ действительно происходили события, связанные с жизнью Ландау. Сцены насилия, но не сексуального характера были и в тех кадрах, где снимался и я. Но это произошло не совсем преднамеренно. Ученых-физиков играли аутисты. Люди, живущие в своем мире. Иногда они плохо понимали, что от них хотят, а в ответ не очень внятно выражали свои мысли. И вот снимают кадр, один из "энкавэдэшников" получает команду от старшего "успокоить" "физиков". "энкавэдэшник" сначала что-то говорил, но "физик" в ответ ему только что-то невнятно отвечал. И вот "экавэдэшник" вошел в раж и дал "физику" в живот так сильно, что тот согнулся. Было и такое.
После съемок всем участникам полагалось денежное вознаграждение. Требовали расписаться в ведомости, но я деньги не взял. Однако попросил «в счет» отдать мне реквизит. И в качестве премиальных у меня остались военные галифе с подтяжками, рубашка и китель. Там же, на съемочной площадке, мы и познакомились с Петром Листерманом – поставщиком девушек для ТОП-менеджеров в РФ. Но «с работы» он, к сожалению, ничего не прихватил.
Помню, что съемки проходили достаточно долго, а результат я так и не увидел. Мне самому интересно, что там наснимали".
Михаил Бродский, предприниматель:
"Да, это было в Харькове. Какой точно год, уже не помню, но съемка длилась всего два-три часа. Мы тогда сидели за столом – это была сцена совещания. Я был, кажется, наркомом промышленности, точно не помню. А так, почти все время сидел молча. Финального результата еще не видел, позже посмотрю и скажу свое мнение".
Дмитрий Гордон, журналист:
Это был 2008-й год. Мне поступило предложение от ассистента режиссера Хржановского поехать на один день в Харьков, чтобы сняться в фильме. Снимался я три-четыре часа. Играл я командира бригады, который выбивал госзаказ за совещательным столом.
Помню, меня поразила обстановка съемок: режиссер оставил полную свободу. Актеры были погружены в атмосферу экспромта и импровизации. Сцена выглядела так: у нас заседание, на котором я должен получить вооружение, обмундирование и т. д. Задача поставлена – остальное импровизация. Тогда мы снимались с Михаилом Бродским, Михаилом Добкиным, Нестором Шуфричем и Петром Листерманом.
Было интересно, что Нестор Шуфрич коллекционер орденов. И некоторые из них он привез с собой на площадку в качестве реквизита. Он дал мне два ордена, лично прикрутил.
Этот момент и попал на фото, где мы все вместе, после чего некоторые люди говорили, что это Шуфрич награждает меня за особые заслуги перед Партией регионов. Пользуясь случаем, я передаю этим людям привет. Идите лечитесь!
Никакого насилия в тех кадрах, где я снимался, не было, но обо всем фильме сказать не могу. На презентацию меня так и не пригласили".
Нестор Шуфрич, народный депутат:
"Безусловно было интересно, что такое кино изнутри, по другую сторону съемочной камеры. Что касается информации по поводу каких-то избиений или других жестоких сцен, то мне о них ничего неизвестно.
Мне была предложена роль наркома машиностроения, если я правильно помню, который проводит совещание. Сыграть мне эту роль было несложно, потому что в жизни мне не раз приходилось проводить совещания на должности министра, что соответствует рангу наркома советского периода.
Мне сложно комментировать кого там держали три года, мне это вообще было неизвестно, но меня точно бы не получилось удержать дольше, чем я бы этого хотел. Мы четко договорились о формате времени – хочу напомнить, что мы приехали на съемку не ради гонораров, а ради спортивного, и, если хотите, художественного интереса. Лично я был на съемочной площадке полдня.
Впечатления о режиссере на тот момент были вполне адекватные, он очень грамотно действовал на съемочной площадке, и я никаких странностей или особенностей его характера не отметил. Сделаю при этом ссылку, что все-таки я общался с человеком, который живет немножко в другом мире, чем живем все мы".